Татьяна БУШМАНОВА:
Зайдя в любой храм, первое, что делаешь — ищешь старинные иконы. Так и я стала рассматривать выставленную в Кронштадтском морском соборе живопись в поисках лика Иоанна Кронштадтского. Ничего подобного не было. И только позже до меня дошло: не может таких досок быть, ведь Иоанн — практически наш современник. Он и умер то только в 1908 году.
И ещё ближе он стал после посещения его квартиры. Она чем то напомнила мне жилище моей бабушки: окна образуют фонарь, тёмная мебель, невысокие потолки -это жилье простых людей конца 19 — начала 20 века. Вместе с тем я читала, что его месячный доход за счёт пожертвований составлял несколько миллионов рублей, которые он тратил на благотворительность. Богатые и бедные доверяли ему, и он отвечал им своей подвижнической деятельностью.
Для многих он был Николаем Чудотворцем своего времени, который в любой момент мог помочь словом и делом. В то время уже технический прогресс дошел до того, что ему присылали телеграммы и даже звонили по телефону с просьбами о помощи духовной и материальной, о молитве за болящих и несчастных.
Меня как то пытались убедить, что рабочие того времени уже неплохо зарабатывали на развивающихся фабриках и заводах. Но что было делать тем, кто по уровню не подходил для профессий, требующих каких то навыков, которые не могут найти работу? Именно для них, безработных, Иоанн создал Дома трудолюбия, которые постепенно прирастали гимназиями и больницами, мастерскими и народными столовыми. И уже после его смерти к 1917 году это начинание распространилось на всю Россию.
Мы собирались у Монастыря Иоанна Кронштадтского на Карповке и я видела, с какими просветленными лицами приходили люди. Это было 14 июня, день причисления его к лику святых. Все поздравляли друг друга с праздником, спрашивали лишний билетик на автобус в Кронштадт… По приезде на остров все помолились и пошли крестным ходом от Морского собора к собору Владимирской Божьей Матери. Это был прекрасный солнечный день, и это был действительно праздник для тех, кто почитает святого.
Дорога домой всегда быстрее. В автобусе верующие читали молитвы. И знаете, что произошло? Я повторяла слова молитв вместе с ними. У меня было такое чувство, будто они вошли в мою кровь и плоть ещё с материнские молоком, но хранились где то глубоко-глубоко, в подкорке.
До сих пор для меня существовала только одна городская святая, Ксения Блаженная, свечки ещё я ставила Николаю Чудотворцу — нашему семейному святому, и Федору Ушакову, как морскому святому. Теперь я буду искать лик Иоанна Кронштадтского и ставить свечки и ему. Я приняла его.
