Скрипка пела для нас. Когда смычок был в нижней части, она говорила «Ох…» , когда перемещался наверх — звучало «Ооо» . И, если первые звуки были неопределенными для дальнейшей трактовки, то последующие можно было понять однозначно: страсть.
Впервые я присутствовала на концерте для скрипки соло, когда ни оркестр, ни пианино не отвлекают от основного — скрипичной музыки.
Все музыканты — скрипачи ищут свою единственную скрипку. Для Сергея Стадлера этот вопрос решён. Скрипка Гваданини 1782 года попала к нему из Чикаго. Это ее второе возвращение в Россию, откуда ее вывезли после революции. Она обладает ярким характером и сильной эмоциональностью, как и её владелец. Они были вдвоём, зал замер, только музыка и музыкант. Это было великолепно.
Также впервые для меня был зал. Это Мальтийская капелла Воронцовского дворца, которая раньше была спрятана за семью замками Министерства Обороны — там располагалась Суворовское училище. Сейчас дворцом владеет кассационной суд общей юрисдикции. Это тоже немного странно, но, похоже, за эти годы от убранства дворца ничего не осталось, кроме Капеллы — чисто канцелярские коридоры с непонятными переходами. Но, возможно, мы просто не все видели. А какие мраморные полы!
Перед концертом мы успели спросить у маэстро Стадлера, как ему нравится зал и звучание музыки в нем. Он ответил, что зал хороший. Мы не стали мешать своими распросами ему — он был сосредоточен и готовился погрузиться в музыку.
Это выступление было организовано объединением «Петербург Концерт». Так что следите за афишей и не пропустите возможности побывать в этом зале.
